Крепись, геолог

15.08.2002 Санкт-Петербургские ведомости

Сегодня мы отказываемся от поиска новых месторождений. Завтра не сможем сформировать бюджет страны

Вообще-то «за туманом и за запахом тайги» они ехали только в песне. А в жизни ездили работать. «В поле», как это называется у самих геологов. И разведали всего столько, что страна в течение десятилетий может позволить себе иметь «сырьевой бюджет» — бюджет, доходная часть которого формируется главным образом за счет выручки от экспорта сырья. Вместе с тем... «Геология как отрасль рушится. Сегодня практически свернуты полевые работы. Компании, ведущие добычу, опустошают недра и совершенно не заботятся о восполнении ресурсов. Научные работы либо не финансируются вовсе, либо финансируются частично и с многомесячным опозданием. Средний возраст сотрудников геологических институтов приближается к пенсионному, и нам уже сегодня некому передавать свой опыт». Это строки из письма геологов, которые обратились в редакцию нашей газеты. Среди них — специалисты разного профиля, ученые и практики, работающие в ведущих институтах и организациях нашего города. Так уж исторически сложилось, что Петербург изначально был центром развития Государственной геологической службы, отметившей в 2000 году свое 300-летие, и именно у нас находятся учреждения, которые выполняют многие основные научно-исследовательские и методические работы в области геологии. Картина развала отрасли, которую обрисовали обратившиеся к нам геологи, впечатляет.

Работу — приостановить

Вот фрагменты двух приказов, появившихся недавно на доске объявлений Всероссийского научно-исследовательского геологического института им. А. П. Карпинского (ВСЕГЕИ).

«В связи с сокращением объемов работ... приказываю сократить численность ФГУП ВСЕГЕИ в III квартале 2002 г. на 98 должностей, в том числе ... ведущий научный сотрудник — 12, старший научный сотрудник — 22, научный сотрудник — 8, ведущий инженер — 10, инженер 1-й категории — 17...» (Заметим в скобках, что этот, головной, институт отрасли уже пережил не одно сокращение, в результате чего из 2000 с лишним сотрудников на сегодняшний день остались около 600.)

«В связи с тем, что до настоящего времени не сформирован государственный заказ на 2002 г. по научно-исследовательским работам, а по геолого-разведочным работам он составляет 10% от объема 2001 г., и сложившейся в результате этого сложной финансовой ситуацией предприятия... приказываю: 1. С 5.07.2002 г. временно приостановить работу всех подразделений института. 2. Производить начисление заработной платы в размере 2/3 тарифной ставки (оклада). 3. Установить на период простоя следующий режим работы института: рабочие дни — понедельник, вторник, среда, выходные дни — четверг, пятница, суббота, воскресенье...»

Другой штрих. Прекращены, по существу, все работы по составлению государственных геологических карт — основы основ геологии. Не имея достаточного количества заказов по своему главному профилю, увольняет уникальных специалистов петербургская фабрика, выпускающая карты.

А сотрудники другого института — ВНИИОкеангеологии — не видели зарплаты с января по июнь. С апреля по июнь здесь уже была введена трехдневная рабочая неделя с соответствующим понижением оплаты труда до двух третей.

Единственный отряд государственного унитарного предприятия «Минерал», который в этом сезоне ведет полевые работы в Карелии, имеет средства только на питание геологам и бензин. Задержка зарплаты на предприятии в нынешнем году стабильна — 3 — 5 месяцев.

Отправлены в отпуска без содержания либо получают зарплату в 300 — 500 рублей сотрудники Всероссийского института минерального сырья, Института минералогии, геохимии и кристаллохимии редких элементов, Центрального научно-исследовательского геолого-разведочного института и ряда других ведущих институтов страны.

В целом за годы реформ количество сотрудников геологических организаций уже сократилось в несколько раз. Типичное соотношение таково: от двухтысячного коллектива оставались человек 500. По докладу министра геологии РФ, в геологической отрасли СССР трудились около 500 тысяч человек, к середине 1990-х оставались 90 тысяч. И сейчас, судя по сложившейся ситуации, ожидается новая волна сокращений, в том числе массовая.

Главные научные сотрудники Сибирского НИИ геологии, геофизики и минерального сырья доктор географических наук Ю. Лоскутов и доктор геолого-минералогических наук Г. Черкасов выступили с публичным заявлением о кризисе в своем институте и сообщили факт, касающийся всей отрасли. Начиная с января сего года Министерство природных ресурсов не профинансировало ни одного производственного и научного геологического предприятия отрасли даже по уже заключенным контрактам. Именно эта ситуация, по оценкам специалистов, подкосила и наш ВСЕГЕИ, о котором уже шла речь в этих заметках.

А тридцать два члена Российской Академии наук подписали открытое письмо, в котором дают свой анализ ситуации. За время, прошедшее с 1991 года, была разрушена государственная система обеспечения сырьевой безопасности страны, прекращены полномасштабные геологические исследования, сведен до минимума прирост запасов твердых полезных ископаемых и не открыто ни одного месторождения.

Геология — лишь одна из отраслей, которая в течение последнего десятилетия впала в состояние тягчайшего кризиса. Но ее судьба должна особенно встревожить общество, потому что это базовая отрасль экономики.

В ней занята примерно пятая часть работоспособного населения страны. Добыча и переработка полезных ископаемых — основа благосостояния жителей двух третей российских городов и поселков, а также более 95% поселков и городов северных регионов.

Это одна из немногих отраслей, которая обеспечивает относительно благоприятный торговый баланс России и в значительной мере, как уже было сказано, формирует ее бюджет. Еще горнодобывающую отрасль называют основой обеспечения национальной безопасности, что следует, по-видимому, из ее реального значения для страны. Отмечают ее науко- и капиталоемкость, а следовательно — важнейшую роль в российской экономике как покупателя высокотехнологичных товаров и услуг, поставщика материалов и главного работодателя.

Что же привело отрасль — кормилицу страны в нынешнее состояние? В поисках ответа на этот вопрос мне довелось обойти ряд ведущих геологических организаций Петербурга.

Минерал на ладони

— В те времена, когда все средства находились в руках государства, государство и решало, на что их направить, — говорит академик директор Всероссийского научно-исследовательского института геологии и минеральных ресурсов Мирового океана (ВНИИОкеангеологии) Игорь Сергеевич Грамберг, просто и понятно объясняющий историю вопроса. — Теперь этого нет. Но если вы перестаете финансировать что-то, то это «что-то» неизбежно разрушается...

За последнее десятилетие в стране созданы компании, которые получили в свое распоряжение те ресурсы, что были разведаны в предыдущие годы, — поясняет Игорь Сергеевич. — Компании эти главным образом выкачивают ресурсы, не заботясь об их восполнении. Геологоразведка, как известно, дело дорогое, долговременное, далеко не всегда приносящее успех. Подчас приходится потратить на работы немалые средства и убедиться в том, что в данном регионе искомых запасов нет. Государство могло себе позволить, потеряв на одном участке, получить многократный выигрыш на другом. У компаний таких возможностей нет. И если за рубежом в подобных ситуациях берут банковские кредиты, на которые работают, то наши банки либо не дают кредитов вообще, либо предоставляют краткосрочные под разорительные проценты... Вот результат: сегодня в стране практически перестала работать геологоразведка.

Мой собеседник И. Грамберг несколько лет назад обращался вместе с коллегами-академиками В. Сурковым и А. Щегловым в правительство с предложением оставить в распоряжении Министерства геологии несколько государственных предприятий, которые должны вести серьезные долговременные работы в перспективных регионах. Письмо ученых осталось без ответа. А спустя некоторое время было расформировано и само министерство. Геология сегодня оказалась в ведении Министерства природных ресурсов.

— Когда отрасль перестали финансировать из бюджета, решением правительства был создан фонд воспроизводства минерально-сырьевой базы, — вводит меня в курс «новейшей истории» кандидат геолого-минералогических наук директор государственного унитарного предприятия «Минерал» Николай Филиппов. — Отчисления в фонд производились с каждой тонны добытого сырья. И благодаря этому в 1999 — 2000 годах появились средства на развитие и перевооружение отрасли. Но вот уже второй год как фонд упразднен. Геология вновь стала бюджетной отраслью. Со всеми проблемами и бедами бюджетника...

Итак, в стране оказалась фактически свернутой геологоразведка. Это грозит нам тем, что мы так и останемся с месторождениями, что открыты на сегодняшний день. И однажды они окажутся исчерпанными. Но выйти в тот «черный» день «в поле» и сразу обнаружить то, что хочешь, — не получится. Поиск сырья и минералов должен вестись непрерывно.

Во ВСЕГЕИ, иллюстрируя эту мысль, мне рассказали одну поучительную историю, которую знают все геологи. С начала 1930-х годов в стране работала группа специалистов, занимавшаяся поисками алмазов. И удача пришла. В... 1954 году, когда геолог Лариса Попугаева обнаружила первую алмазную трубку, приведшую потом к открытию больших месторождений. Достижение цели через двадцать лет — не предел. Но, чтобы поставленная цель была в принципе достижима, нельзя прерывать работы.

Вторая сторона кризиса отрасли — кадровая — не менее катастрофична. Дело в том, что профессиональными геологами становятся в течение 10 — 15 лет работы «в поле». Невозможно рассмотреть минерал на экране компьютера и недостаточно подержать его в руках, взяв с полки музейной коллекции. Минерал нужно уметь распознать в природе, в естественной среде.

Требуется воля

На первый извечный российский вопрос — кто виноват в сложившейся ситуации? — нет единого ответа даже в среде геологов.

Доктора наук Ю. Лоскутов и Г. Черкасов из Новосибирска, уже упоминавшиеся в этих заметках, вину за неразумное реформаторство отрасли возлагают главным образом на правительство и министра природных ресурсов В. Артюхова, не имеющего ни по образованию, ни по роду предыдущей деятельности никакого отношения ни к геологии, ни к другим видам природных ресурсов.

Петербуржцы в беседах со мной не были склонны бросать упреки в конкретного, даже очень большого, чиновника. Многие считают, что судьба геологии была предрешена той безоглядно либеральной политикой, которая проводилась и в значительной мере продолжает проводиться в стране.

На второй вопрос — что делать? — согласия у специалистов больше. Главная мысль: государство должно вернуть себе контроль над геологической отраслью.

— Необходимо определить процент с каждой тонны добытых ресурсов и отдавать его в распоряжение государства — в нашем случае министерства, и на эти деньги фактически заново создавать геолого-разведочную службу страны, — убежден академик И. Грамберг. — Высокие технологии нужно внедрять прежде всего в геологоразведке. Это обеспечит страну минеральными ресурсами, а они в свою очередь принесут средства на создание высоких технологий в других отраслях.

— Геология как отрасль сегодня не управляется, и эту стратегическую ошибку пора исправить, — считает директор ГУП «Минерал» Н. Филиппов. — Настало время признать, что частные компании не будут вкладывать деньги в развитие отрасли, и вернуть государству его функции в сфере геологии.

Ситуация в отрасли широко обсуждалась в нашем городе в июне прошлого года на «круглом столе», состоявшемся в Горном институте в рамках V Петербургского экономического форума. В решении «круглого стола» есть такие строки: «Сложившаяся система акционирования и приватизации на предприятиях минерально-сырьевого комплекса (МСК), организация лицензирования и тендеров, состояние банковской системы в МСК — все это может привести в самое ближайшее время к ситуации, когда страна с мощными запасами минерально-сырьевых ресурсов практически потеряет контроль над их эффективным использованием». Ученые предложили целый ряд мер, в том числе законодательных, которые должны помочь вернуть отрасли управляемость.

Однако, как видим, и спустя год сказанное актуально.

И вот тридцать два члена Российской Академии наук (письмо которых выше упоминалось), обращаются к президенту с просьбой принять быстрые и энергичные меры по нормализации дел в отрасли и предлагают свое участие в работе любых государственных комиссий.

Что ж, сегодня в представлении многих россиян президент — тот, к кому идут с последней своей надеждой... Но ученые-геологи, думаю, выбрали адресата не по наитию. Наверняка они видят в В. Путине коллегу, ведь наш президент защищал диссертацию в Горном институте и его заслугам посвящена статья в энциклопедии, называющей ведущих геологов России и выпущенной к 300-летию Государственной геологической службы...

А мы не будем уповать на одного человека. Разрушенное за десять лет воссоздавать придется долго и трудно. Но когда-то нужно начинать, и на этот шаг необходима государственная воля, слаженное участие в общей работе ученых, законодателей, исполнительной власти.

Цена вопроса проста и понятна. Промедлим — лишимся и «сырьевого» бюджета.

Инна Иванова

 

Используются технологии uCoz